Кружок «Тук-Тук»
Часть I
Кружок «Тук-Тук» родился в поезде. Членами кружка должны были стать дети младших отрядов лагеря пионеров «Ласточка», Александр Анатольевич и я. Такое решение руководства огласила Светлана Геннадьевна с взрывоопасной грудью и очень удачными ногами. Мы не возражали против такого поворота событий, поскольку обладательница минимум четвёртого размера в руках постоянно держала гимнастические ленты и могла из положения стоя выполнить шпагат. Попали мы в лагерь для пионеров «по блату». Сначала нас рекомендовали помощниками заместителя пионервожатых. Однако, таких должностей в истории пионерлагеря «Ласточка» не было, то есть нас элементарно не знали куда девать. Руководство посовещавшись, сочинило кружок «Тук-Тук».
Ехали мы в пионерский лагерь с прическами стиля трэш или может быть даже трэш-метал с гитарой и магнитофоном, вызывая, пока только косые взгляды вожатых в трико из какого-то пединститута. Вожатые от наших рож были в ярости, так как они ехали не просто так, а на летнюю практику. Бить нас сразу им не позволяло педагогическое образование. Девчонки-вожатые, все как на подбор, два метра на два и метр-на-метр, очень были добры к нам. Усадили рядом, дали по огурцу и стакану. В общем, Александру Анатольевичу пришлось спеть пару песен и мы худо-бедно познакомились.
Поезд следовал к Чёрному морю в лагерь пионеров «Ласточка» (пос. Новомихайловский 44°13'28"N 38°51'32"E). В Туапсе детей с вожатыми увезли на автобусах. Нас просят сесть в сверкающий пазик. У водителя всё в порядке с обязательными атрибутами южных краёв. Кепка-аэродром, полный рот золотых зубов, торчащие пышные усищи, вальяжно приподнятая бровь над иронически прищуренным левым глазом, розочка на переключателе скоростей. Водитель пазика оказался меломаном. Слушал, сволочь, попсу. Мы с ним, соответственно, тоже слушали. Выехав на трассу мы поняли сарказм физиономии с усами, запевшей: «— Чито-грито, чито-маргарито, да-а-а!». У пазика (не знаю как у остальных) в конструкции не предусмотрены амортизаторы и педаль тормоза. Впереди нас ждёт сплошное удовольствие — дорога-серпантин. Га-мар-джо-ба!
Лагерь «Ласточка» по внешнему виду сверху напоминал волго-донской канал. Такой же узкий и длинный. С верхней точки лагеря до моря, где-то около двух километров. Это если измерить по карте, нам всегда казалось, что там километров как минимум пятьдесят. Разбит лагерь на три части: на самом вверху находилась так называемая «База», по пути к морю расположились «Пятихатки», а в самом низу у моря — стадион и столовая. На «Базе» жила Светлана Геннадьевна с Васей, поддатый Вячеслав и младшие отряды, ещё тут же где-то жила директриса, но где точно сказать никто не мог. «Пятихатки» это, прежде всего, была библиотека, а уже потом Любовь Гавриловна, медчасть, умывальник и собственно кружок «Тук-Тук». Столовая оказалась для нас трудно доступной, вечно на замке. Дети жили везде по немного.
Нас поселили за библиотекой в здании, где прошли незабываемые моменты молодости, поэтому о нём подробно на плане.
В первый вечер мы всё больше осматривались и правильно сделали, что остались в своей комнате. Первыми, кроме вожатых из поезда, с кем мы познакомились стали качки-соседи . Впоследствии выяснилось, что они были всегда неразлучны и абсолютно не страдали отсутствием компании. Их никто не видел вечером позже девяти. Скорее всего, они уставали за день качаться и ложились спать. Какие у них были обязанности перед лагерем для нас осталось секретом. В ту ночь они отличились.
В моём репертуаре уже значилось вступление песни «Ван» коллектива «Металлика». Петь мне Александр Анатольевич запрещал. Поэтому наша комната была наполнена чарующими звуками в нижнем регистре:
неожиданно улетает дверь. Коридора не видно, весь дверной проём занят самодостаточными соседями. Произошло так всё стремительно быстро, что мы даже не успели обделаться от страха. Вместо того, чтобы спрятаться под кроватями ничего лучшего, чем сказать: «— Не позволите ли, узнать, чем обязаны приятностью нашей встречи?», придумать мы не смогли. Один из них дрожа от ярости, не открывая рта и не шевеля губами, прошипел:
Так быстро с постели я никогда не вставал. Отдаю инструмент. Гитары нет, хорошо, что дверь вернули.
В течение следующей ночи уличный столик рядом с нами в радиусе десяти километров издавал громоподобные звуки. Он пел баритоном с помощью массовика-затейника под кодовым именем «Красная харя» , местами ему подпевала наша гитара и хор, состоящий из Любовь Гавриловны, поддатого Вячеслава , медсестры и двух неразлучных качков-соседей . Любовь Гавриловна была библиотекаршей , а Вячеслав пытался стать её кавалером. Жил он на «Базе» и приходил в «Пятихатки» в гости исключительно подшофе.
Заснули мы на словах «…что ж ты вьёшься», где-то под утро. Открыв глаза, в окне солнца ещё не видно. Думаю, как раз успеем на линейку и позавтракать. Выходим из здания, солнце светит достаточно ярко, не похоже на утро. Крадёмся на разведку к умывальнику. В библиотеку уже спускается с «Базы» Вячеслав с цветами и свежим перегаром. В какое-то мгновение показалось, что он сейчас крепко нас обнимет. Мы быстро завязываем разговор и аккуратно, как будто нам всё равно, спрашиваем про время. Полтретьего. У нас мысленная пауза. В комнате, где мы пытались спать, окна закрыты горой, комнатное освещение независимо от времени суток всегда ране утреннее, часов под полшестого. Списав наше опоздание на «Красную харю» и Co, небрежным тоном слово за слово выясняем, где тут кормят. Узнаём про «Столовую» в полутора километрах внизу у моря. Пауза повторяется. Пройдя до «Столовой» километров сорок, видим на ней замок.
На море нас уже ждали дети, сверкающая Светлана Геннадьевна в лентах и разговор с директрисой лагеря. Разговор, не успев начаться, тут же закончился суровыми взглядами. К нам подошла девушка вожатая, но не из тех, кто два на два или метр на метр, а с фигурой и приятным голосом. Она рассказала про наши обязанности, в которые входило утренняя линейка, чистка рапанов на море с детьми до обеда, поделки и конструктор «Т-34».
Кроме качков и библиотекаря с нами в одном корпусе жил вокально-инструментальный ансамбль. В то время было много подделок «под Ласковый май», но с нами жили по соседству, скорее всего оригиналы . Ничего интересного связанного с ними не вспоминается. Не буду кривить душой, нас даже ни разу не стошнило. Испепеляющие взгляды, которыми мы как металлисты с ними обменивались, снисходительно усмехаясь, продлились кажется два дня. Потом их гастрольный тур продолжился в каком-то санатории.
Утреннюю линейку нам так и не повезло увидеть. Утро для нас начиналось с удобства во дворе. Затем трудный путь к столовой, на которой так и не сняли замок (на второй день повезло с обедом). Море. На море, мы как могли, спешили. Путём тренировок мы довели появление на пляже до десяти часов утра. Ведь на море была Светлана Геннадьевна! Она вела кружок гимнасток с лентами и мячиками. В её тренировках нашим любимым были два номера. Подъём одной ноги ко лбу с прямой спиной и, конечно, поперечный шпагат из положения стоя. Было много и другого, всё интересное. «Высокий угол», прыжки на месте, а однажды, был исполнен даже «Крабик». Богиня! Мы чистили рапаны до дыр.