В за­вер­ше­ние на­брос­ков, а точ­нее пер­вых по­пы­ток, отяг­чён­ных все­ми ошиб­ка­ми та­ко­вых, в чём-то не­пол­ных, где-то при­ук­ра­шен­ных и не ли­шён­ных внут­рен­ней про­ти­во­ре­чи­вос­ти, мож­но бы­ло бы эти фраг­мен­ты на­звать ко­рот­ко: «Ис­то­рии из жиз­ни!», — при­чём то­ном та­ким, ка­ким объ­яв­ля­ют на рин­ге ти­ту­лы бок­се­ров-тя­же­ло­ве­сов.

За­ри­сов­ки ре­аль­ных ис­то­рий из дет­ст­ва, юно­шест­ва и где-то зре­лых лет, пе­ре­дан­ных в не­пред­ви­ден­ном круп­ном объ­ёме, от­ра­жа­ют рет­рос­пек­тив­ный взгляд на то, че­го бы хо­те­лось, а на са­мом де­ле, что по­лу­чи­лось, и как я к это­му от­но­шусь се­год­ня.

Таганрог, декабрь 2013